Отечественная война, как именовали ее современники, явилась событием, изменившим ход мировой истории. Участниками Первой мировой стали и тысячи жителей нашего района, мобилизованных летом 1914 года. Как ни странно, но в первые месяцы войны население страны всецело поддерживало царя, хотя перед ее началом царский режим давно не пользовался популярностью. Данный факт еще раз подтверждает, что в критические, судьбоносные для Отечества периоды народы России объединяются вокруг власти для отражения врага.
Конечно, со временем разрастающаяся война нарушила привычный ход вещей. Осложнялась экономическая обстановка, росла социальная напряженность. В своих работах лукояновский краевед М. Н. Бутусов отмечал, что стала «сильно ощущаться нехватка в товарах. Работоспособное мужское население было мобилизовано. В уезде остались в основном старики, подростки и женщины, на плечи которых легла обязанность по выращиванию сельхозпродукции».
Позволим себе немного конкретизировать слова известного краеведа. В 1916 году на территории уезда в пределах современного Лукояновского района проживали 68 084 человека (всего же в уезде по переписи 1915 года было 151 910 жителей). Из этих 68 тысяч около 23-25 тысяч составляли мужчины, на которых и держалась экономика села. На фронт за весь период войны было мобилизовано около половины мужского населения. Таким образом, в уезде осталось лишь около 11-12 тысяч мужчин работоспособного возраста.
Используя сайты Министерства обороны России, нам удалось найти фамилии чуть более пяти тысяч лукояновцев, которые участвовали в Первой мировой войне. Это почти сорок процентов от общего числа ушедших на фронт. Согласно официальным данным, из села Атингеева призваны 69 человек, из Неверова — 89 человек, из деревни Сонино — 82 человека, из села Иванцева — 58 человек, из Фоминки — 21 человек. Из Нижегородской губернии, по подсчетам краеведов, «на Первую мировую войну было мобилизовано примерно полмиллиона человек. В войне погиб каждый пятый призванный нижегородец».
В те годы наш уезд оставался самым крупным в губернии и поставлял армии хлеб, мясо, лошадей и сбрую для них. Также у нас делали телеги, шили одежду и прочее. Но война привела к тому, что к концу 1916 года крестьянские хозяйства более чем на 45 процентов сократили свое производство. Упала урожайность, уменьшился валовой сбор зерна. Недобор хлебов ухудшил положение крестьянских хозяйств, особенно бедняцких. Земледелие уезда продолжало мельчать всю войну. Так в 1917 году хозяйств, беспосевных и имеющих посевы до восьми десятин на двор, насчитывалось около 84,8 процента. К концу войны (данные на 1918-1919 года — прим. автора) деревня целиком оказалась предоставленной деревянной сохе-косуле.
Война сильно ударила и по животноводству. Армия забирала много лошадей, которые являлись основной тягловой силой на селе. На территории уезда тогда находился Починковский Императорский конный завод. В годы Первой мировой лошадей, пригодных для армии, гнали из Починок до станции Николай Дар. Здесь их перегоняли в вагоны и по железной дороге перевозили к местам военной дислокации.
По переписи 1917 года 47,6 процента крестьянских хозяйств в губернии имели хотя бы одну лошадь. При этом почти треть хозяйств лошадей не имели. Около четверти (24,6 процента) не владели никаким скотом, у примерно трети не было коровы.
В этой связи следует отметить тот факт, что резкого сокращения численности населения уезда не произошло. В среднем на один крестьянский двор приходилось 7,6 человека. Только в двух селах — Лопатине и Иванцеве, а также деревне Бутской отмечается серьезный отток жителей. Если в 1898 году в Лопатине проживали 628 человек, то в 1916-м — всего 129. В селе Иванцеве в 1898 году числились 1 063 жителя, а в 1916 году — 800. В Бутской в 1898 году было 265 человек, а в 1916-м — шесть. В Иванцеве снижение численности населения связано с войной, а вот в Лопатине причиной оттока жителей стало появление хуторских хозяйств в восточной части уезда. В остальных населенных пунктах наблюдается хоть и небольшой, но рост населения.
Анализируя документы призванных в армию лукояновцев, можно заметить, что большинство из них имели семьи: жен, детей, родителей на иждивении. Мужчины, часто единственные кормильцы, вынуждены были покинуть свои дома, чтобы защитить близких от врага. Так же уходили на фронт в Великую Отечественную войну и во все времена, когда над Родиной вставала опасность порабощения. В этом и есть сила духа российского мужика, способного пожертвовать собой ради жизни родных и близких, ради Отчизны.
Промышленность в уезде была представлена производством стекла, колесным промыслом, винным, кузнечным и кирпичным производствами. В годы войны на стеклозаводе Черемшанцева наладили выпуск солдатских фляжек. Несколько сел занимались ложкарным делом и изготовлением рогож. Но все это представляло собой простейшее кустарное производство. В основном продукция изготовлялась для нужд местных жителей. Самое обидное в этой ситуации, что экономика перед войной стала быстро развиваться. А война, как молот кузнеца ударяет по металлу и меняет его форму, смяла хрупкую экономику уезда. Частично выправить ситуацию стало возможно лишь к концу 20-х годов.
С первых дней войны лукояновские железнодорожники перешли на особый режим работы. Ежедневно через станцию Лукоянов на фронт отправлялись поезда с живой силой и техникой. Никто не ожидал, что война будет такой затяжной. Уже через год на железнодорожном транспорте стала ощущаться нехватка квалифицированных специалистов и рабочих кадров. По распоряжению правительства железнодорожников стали возвращать с фронта, а в локомотивное депо направляли заводских рабочих. В 1916 году на станции Лукоянов и в депо трудились около 700 человек. Локомотивные бригады водили поезда в Нижний Новгород, Муром, Рузаевку, Пензу и т. д.
При всей сложности военного и экономического положения раненых и больных солдат доставляли с передовой в тыл за довольно короткие сроки. Так, в лукояновские лазареты раненых с территории Белоруссии, Украины, Польши, где шли ожесточенные сражения, переправляли в течение шести-десяти дней. Это говорит о том, что санитарные поезда шли по особому расписанию, что позволяло спасать тысячи бойцов, возвращать их в строй.
В городе Лукоянове действовали три лазарета для раненых и выздоравливающих воинов. Лазарет для больных и раненых, состоящий под покровительством Ее Императорского Величества Государыни Императрицы Александры Федоровны, располагался в доме купца А. И. Байкова, ныне это здание детской школы искусств. Этот лазарет с 1915 года стал находиться и под опекой Красного Креста. Лечебное учреждение действовало вплоть до марта 1918 года. Второй лазарет находился в нескольких палатах уездной больницы. Его финансировал Всероссийский земский союз. В некоторых документах упоминается еще городской лазарет. Скорее всего, это и есть уездная больница. Еще один лазарет располагался в здании начальной школы на улице Солдатской. Школа размещалась в одном из зданий, принадлежавших купцу Валову.
По официальным данным, которые нам удалось найти, в лазарете в доме купца Байкова в годы войны на излечении находились 218 человек. В лазарете Всероссийского земского союза — 96 человек. Всего лечилось 314 бойцов. Для небольшого городка, где тогда проживали около трех тысяч человек, цифра значительная. Лазареты были расформированы летом 1918 года.
Движение «Край наш Лукояновский» издает Книгу памяти участников Первой мировой войны, цель которой не только увековечить подвиг воинов, но и показать читателям реальную картину народных бедствий. На страницах альманаха можно будет найти эпизоды боевых действий с участием наших земляков, проследить их боевой путь. Обращает на себя внимание тот факт, что в архивах по большей части представлены биографии лукояновцев, которые были ранены, пропали без вести, находились в плену или были убиты. Дело все в том, что на сайтах в основном представлены данные о потерях именно такого рода. Но они являются документальными свидетельствами участия наших земляков в той войне.
Василий Иванович Зольников — уроженец с. Нехорошева. Старший унтер-офицер 1-й роты 38-го Тобольского пехотного полка. Награжден Георгиевским крестом четвертой степени «за отличие в бою 7 декабря 1914 года». Это кровопролитные сражения на территории Польши. По именному списку, был ранен 17 февраля 1915 года у д. Круша и отправлен в дивизионный лазарет, но уже через несколько месяцев опять находился на передовой. Награжден Георгиевским крестом третьей степени «за отличие в бою 23 июля 1915 года у д. Орло». 29 августа того же года отмечен Георгиевским крестом второй степени от имени Государя Императора Его Императорским Высочеством Великим Князем Георгием Михайловичем. Получил пулевое ранение левой голени у д. Свияж 3 августа 1916 года. Поступил в Лукояновский лазарет Всероссийского земского союза 29 августа.
Судьба уроженца д. Сонино Дмитрия Павловича Аряева (1881-1947) — еще один пример высокого служения своему Отечеству. Старший унтер-офицер 11-й роты 38-го Тобольского пехотного полка. Награжден Георгиевским крестом четвертой степени «за отличие в бою 14 сентября 1915 года у фольварка Осташково, когда под сильным ружейным, артиллерийским и пулеметным огнем противника подносил патроны, когда в них была чрезвычайная надобность и когда никто другой не решался на это отважиться вследствие грозящей почти неминуемой гибели». Награжден Георгиевским крестом третьей степени от имени Государя Императора Его Императорским Высочеством Великим Князем Георгием Михайловичем. Награжден Георгиевским крестом второй степени «за то, что в бою 5 марта 1916 года у д. Колодино за убылью из строя всех офицеров принял командование над ротой во время боя, восстановив в ней порядок». Заболел «сухим катаром среднего уха» и 26 марта 1916 года поступил в Красноворотский госпиталь № 79 г. Москвы. После излечения был комиссован. Инвалид войны. В мирное время проживал в д. Сонино.
Василия Петровича Баранова из села Крюковка призвали в армию в конце 1914 года. Он стал стрелком 3-й роты 52-го Сибирского стрелкового полка. Впервые был ранен 8 мая 1916-го. Второе ранение получил 3 октября того же года. После третьего, на реке Золотая Липа, сначала проходил лечение в дивизионном лазарете, а затем был переправлен в 1-ю Нижегородскую команду выздоравливающих. В начале 1917 года был признан комиссией негодным к строевой службе, но был определен в рабочую команду.
Иногда попадаются списки убитых, раненых или оставленных на поле боя, в которых штабной писарь указал в строке напротив солдата: «сведений нет». Это свидетельство того, что личные дела бойцов не всегда оставались целыми и сохранными. Хорошо, если писарь сумел хотя бы выяснить наименование губернии и уезда.
* * *
Особенно сложно проследить путь тех солдат и младших командиров, кто пропал без вести или оставлен на поле боя. В момент сражения часто бывало, что взводы и роты вели наступательные или оборонительные действия по-разному. Порой в суматохе солдаты отставали от своих или выбивались вперед и находились на вражеской территории. В таких случаях после очередного боевого дня в штаб дивизии от каждого полка и батальона отправлялись списки людских потерь. Вот эти первичные сведения и представляют большую ценность для установления судьбы воина.
Например, рядовой 195-го пехотного Оровайского полка уроженец с. Неверова Федор Яковлевич Кулькин в бою за город Люблин в мае 1915 года по данным полка пропал без вести. Как оказалось, в момент сражения он получил сквозное пулевое ранение ноги. Естественно, дальше участвовать в боевых действиях не мог. Рота Федора Кулькина, кто остался в живых, отступила на свои позиции. Он остался на поле брани. Никто из сослуживцев не видел, что с ним стало. Среди раненых его не было. Поэтому штабной писарь сделал стандартную запись: «пропал без вести». Но через несколько дней Федор был вынесен с места боя батальонными разведчиками. Уже 9 июня он оказался в дивизионном лазарете. После продолжил воевать в своей роте. 24 июля 1917 года пропал без вести при обороне позиций в Прибалтике.
Мы должны понимать, что списки военных потерь не всегда могли отражать реальную действительность. При передислокации войск связи между отдельными подразделениями терялись. И только когда наступала временная пауза, штабные офицеры подводили итоги военной операции, намечали планы и составляли списки убитых и раненых.
участницы целого ряда кавалерийских стычек в Карпатах
Вот, например, 29 ноября 1914 года в штаб 1-й Сибирской стрелковой дивизии поступили сведения о военных потерях с шестого по двадцать восьмое число из штаба 1-го стрелкового полка, который вел кровопролитные бои с австрийцами в Карпатах, в районе деревни Липки. Потери составили: убитыми — 203 человека, ранеными — 1191, пропавшими без вести — 124, контужены — 26, умерли от ран — десять. А 16 декабря, когда фронт стабилизировался, наступление сторон прекратилось, были составлены обновленные списки. За тот же период убиты 124 человека, ранены 632, пропали без вести — 56, контужены — 17, умерли от ран — десять. Судьбы многих солдат и младших командиров становились известны. Хорошо, если за прошедшие дни штабные писари не успели отправить извещения их родным.
Известно, что в Первой мировой войне принимали участие и женщины. Конечно, в основном это были сестры милосердия. Но некоторые служили в строевых полках и наравне с мужчинами ходили в атаку. Каково же было наше удивление, когда нашли документы о боевом пути Фелицаты Кульдяевой из с. Атингеева.
О ее участии в войне написала петербургская газета «Биржевые ведомости» за 1915 год. В небольшой заметке отмечалось, что «в ночь на 4-е июня на распределительный пункт Варшавского вокзала в военно-санитарном поезде Его Императорского Величества Наследника Цесаревича и Великого Князя Алексея Николаевича прибыли две молодые девушки, казачки — Елена Козловская и Фелицата Кульдяева.
Обе — участницы целого ряда кавалерийских стычек в Карпатах. Своей отчаянностью они поражали однополчан, воодушевляли казаков, и в короткий срок вокруг их имен сложились целые легенды.
Козловская ранена. Подруга ее не хотела расстаться с ней и проводила до Петрограда. По дороге заболела сама.
Подруги решили бежать на войну без согласия родителей. Уже только прибыв с приключениями в один из казачьих полков, они сообщили родителям о своем местопребывании. В полку к ним отнеслись редко внимательно, нежно. Долго отговаривали и лишь после настойчивых просьб согласились пустить на рискованные места. Девушки, уроженки Волынской губернии, Ровенского уезда, воспитывались в гимназии в г. Владимир-Волынске, где кончили пять классов.
Долгое пребывание в мужской среде наложило на них некоторый свойственный отпечаток, который еще усугубляется их поведением «под мужчину». Делают попытки подкручивать усы, залихватски заламывают шапку, держат руки в карманах брюк, друг про друга говорят «он», но, увы, от всего, начиная с миловидного молоденького лица и кончая этим «он» — веет родной русской девушкой.
Они, весело смеясь, рассказывают, как на одной из станций у австрийской границы к ним подошел старый казак-офицер, расспрашивая, куда ранены, обращался, как с мужчинами, называл их на «ты». И только вопрос доктора о летах казачков поверг его несколько в сомнение и тогда он разглядел в них девушек.
Девушки, между прочим, сообщили о внимательном отношении к ним старшего врача поезда д-ра медицины П. К. Брошниовского и сестер милосердия, оказывавших им в пути всякие льготы».
В журнале «Искры» за 28 июня 1915 года помещены списки награжденных и особо отличившихся воинов. Среди них и казачка Фелицата Кульдяева. К сожалению, дальнейшая судьба нашей землячки остается неизвестной.
Стоит обратить внимание, что значительное количество бойцов отправлялись с передовой в лазареты не по ранению, а из-за различных болезней. В ходе Первой мировой войны в Европе свирепствовала «испанка», которая унесла жизни нескольких миллионов людей, в том числе и солдат. На фронтах были также «свои» болезни: холера, дизентерия, брюшной тиф, воспаление легких. Борьба с эпидемиями стояла на первом месте для всех армий. Уже через несколько месяцев после начала боевых действий в частях и соединениях был введен жесткий гигиенический порядок, который снизил опасность распространения болезней.
Нельзя не признать, что история Первой мировой войны — это история жизней миллионов наших соотечественников. Простых деревенских мужиков, которые составляли основу армии, и тех, кто трудился в тылу. Однако советская идеологическая пропаганда считала ту войну несправедливой, империалистической, навязанной народу царским правительством. В результате из памяти потомков всячески стирались ее героические страницы, при этом замалчивались и заслуги простых людей. В результате Великая война, как изначально именовали ее современники, превратилась для нас в войну «забытую» и «неизвестную».
Что мы знали о судьбах наших земляков — участников Первой мировой? По существу — ничего! Да, в семьях не забывали о ратных подвигах родственников, но в условиях тотального запрета говорить о той войне в положительных, тем более патриотических тонах было просто невозможно. А ведь полные георгиевские кавалеры по сути — это те же Герои России. Так же полные кавалеры ордена Славы в годы Великой Отечественной войны приравнивались к Героям Советского Союза.
Многие лукояновцы с гордостью носили Георгиевские кресты на груди. Пятеро наших земляков стали полными георгиевскими кавалерами. 13 человек награждены Георгиевским крестом второй степени, 30 — третьей степени, 144 — четвертой степени. Всего награждены 188 человек. Георгиевской медалью (За храбрость) IV степени отмечены 20 человек, III степени — два человека. При этом пятеро лукояновцев имели кресты II, III и IV степеней, четверо — III и IV степеней.
В преддверии 100-летия начала Первой мировой войны, а именно в 2012 году, краеведы Лукояновского района стали собирать данные о ее участниках — наших земляках. В работу включились сотрудники районного военного комиссариата, в котором имеется картотека призванных в армию лукояновцев 1894-го и последующих годов рождения. Хотя в архиве военкомата сведений о дооктябрьском периоде немного, они подтверждают, что из Лукоянова шла активная отправка на фронт. К поиску присоединились также работники районной библиотечной системы. В каждом селе, деревне они опросили местных жителей и нашли информацию об участниках войны. В важное дело были вовлечены и студенты педагогического колледжа.
Порой поиски заходили в тупик. Например, почти тридцать процентов данных свидетельствуют о том, что тот или иной солдат родился в Лукояновском уезде, но не указаны волость и село. Около двадцати процентов содержат только фамилию и имя. Но самое сложное, определить дальнейшую судьбу тех, кто выжил, так как сведения о них обрываются 1917-1918 годами.
Начавшаяся поисковая работа поставила перед нами еще один важный вопрос — стоит ли ворошить события столетней давности? Найдет ли это отклик у сегодняшнего поколения граждан? Ответ мы получили после первых же публикаций в районной газете. Люди прониклись идеей найти сведения о своих предках. Некоторые из них обратились в архивы. Это и показало важность нашей работы.
К 100-летию со дня начала Первой мировой войны в Лукоянове были открыты мемориальные доски на здании школы искусств, где в годы войны располагался лазарет для раненых воинов. И вот теперь установлен памятник, готовится к выходу книга. Это небольшие, но значимые шаги на пути сохранения правды о той войне, чтобы нынешнее поколение знало и ценило самоотверженность и героизм предков.
На верхнем снимке: лазарет «Нижней школы» в городе Лукоянове.
Владимир КОМИССАРОВ,
Николай МАРУШКИН
Фото предоставлено авторами